Уважаемый Валерий!
Геохронологическую шкалу начали создавать тогда, когда о цикличности ещё ничего не знали. Поэтому сегодняшняя геохронологическая шкала весьма несовершенна. В ней есть удачные и неудачные рубежи. Например, интуиция подсказала геологам верный вариант границы Mz/Kz: её совместили с границей между двумя циклитами – верхним маастрихтским и нижним датским. Холодный полуциклит маастрихтского циклита отвечает тому самому климатическому пессимуму, который и сгубил динозавров и прочие организмы (а вовсе не падение метеорита, извержение вулканов и т.д.). Столь же замечательная граница сеноман/турон. Мощнейший климатический пессимум конца сеномана завершился вымиранием многих групп организмов, которые в туроне уже не появились. А вот где проходит граница юра/мел толком никто не знает. На юге Восточной Европы есть мощная толща известняков и доломитов с эвапоритами. Внизу толщи нашли фауну титона, вверху – фауну берриаса. Похоже, что границу юра/мел следует проводить внутри толщи на уровне слоя, в котором отразилось слабое, мало заметное, климатическое событие, случившееся на фоне устойчивой жары и суши, в середине крупного тёплого цикла. Значительных изменений биоты не произошло. Граница эоцен/олигоцен тысячи раз описана как соответствующая началу резкого и сильнейшего похолодания. На самом деле похолодание было небольшим и вскоре ему на смену пришёл очень внушительный климатический оптимум. Но об этом все молчат. Похолодание же (возможно, самое сильное в фанерозое) началось позже – вблизи рубежа рюпель/хатт. В общем геохронологическая шкала подогнана под вертикаль циклитов, из которых (как из кирпичиков) сложены реальные разрезы, только кое-где. Так что закономерности тут не выведешь.
Я осознаю, что занимаюсь более крупными циклитами чем те, о которых идёт речь в Вашем докладе. Но вижу, что мои циклиты битком набиты мелкими циклитами, т.е. более низкого ранга. Я их игнорирую, но улавливаю. Называют общее количество рангов (например, девять в «Геологическом словаре», 2010-2012). Но я в это не верю. Их нельзя сосчитать. Про мелкие циклиты, сидящие внутри крупных, лучше всего написал Э. Хэллем (1983, стр. 181) в стишке:
На любой блохе найдутся блошки,
Что блошиное кусают тело,
А у тех свои есть блошки-крошки,
И цепочке этой нет предела.
О климатических оптимумах я говорю применительно к морским фациям. Момент максимума климатического оптимума – это высший рай для морской биоты. Чем выше температура, тем легче ей извлекать кальцит из воды, из которого она строит скелет. Наступает её расцвет. Ваш климатический оптимум, как я поняла, это отрезок времени, когда природа обеспечивает рай для человека. А для него чересчур жарко, как и чересчур холодно – негодная среда. Когда в моих разрезах появляются неморские фации, а тем более когда они господствую, я вношу поправку в характеристику циклитов. Также я убеждена, что в геологическом прошлом бывали времена, когда величина амплитуд колебаний температур и уровня Мирового океана достигали значений, немыслимых в квартере. Или, может быть, я неправильно поняла суть Вашего климатического оптимума?
О том, что у прогрессивной и консервативной биот была разная стратегия выживания, Вы красиво и точно сказали. Да, это так.
С уважением, Т. Е. Улановская